«Периметр протекает в трех местах».
Тени прошлого заглядывали мне через плечо. Возможно, я слишком глубоко погрузился в память покойного или слишком близко принял ее к сердцу, словно это на моих глазах ярко освещенные и обжитые штольни древнего рудника превращались в подземный ад. Подъемная клеть застряла наверху (должно быть, находящиеся в ней умерли в дороге), телефоны не отвечали, люди, отлучавшиеся по нужде, перестали возвращаться. Кажется, там были минимум один гуль и еще какая — то тварь, какие на поверхности не встречаются (открытие просто! кому бы еще о нем рассказать?). А под конец свет в коридорах начал иссякать, не гаснуть, не тускнеть, а блекнуть, словно его кто — то пил. Хищный невидимка? Вообще — то, это сорт черномагической ловушки, а не потусторонний гость.
Я ловил себя на том, что хочу знать, что это все — таки было и почему произошло, но желание еще не настолько велико, чтобы занести этот вопрос в книжку. И потом, гораздо актуальнее отловить душегубцев, использовавших старую кость с какой — то непонятной целью (в том, что она и убийства связаны, у меня сомнений не оставалось — покойник не сумел выбраться на поверхность, его останки должны были туда принести).
Вот только как избавиться от этих пятен, мельтешащих на границе зрения, и от потребности увидеть лица людей, которых не существует много тысяч лет? Мне нужно было время, чтобы отличить видения от реальности, естественно, никто мне его давать не собирался. Я отдыхал только остаток дня, на следующее утро ко мне заявился посыльный от Брайена: в Суэссон прибыл обещанный уполномоченный.
— А я тут при чем?
Мне казалось, что проверять собираются деятельность шефа.
— Они хотят опросить всех экспертов, принимавших участие в дознании.
— Хорошо, вписывай!
Для учета моего пребывания на работе была заведена специальная ведомость, куда Брайен заносил время начала и окончания работ. Я считал, что время разъездов тоже должно идти в зачет — это же чистая командировка!
Опрашивать экспертов почему — то решили в чистом поле, прямо на месте последней находки (между прочим, я вообще там ни разу не работал). Провожатый высадил меня в грязь. Вокруг шурфов толкалось до фига незнакомого народа, мелькали мундиры чистильщиков (если я с ними не общался, это не значит, что их здесь нет), шлемы жандармов и цивильные костюмы экспертов, заправленные прямо в каучуковые сапоги. Мистер Брайен опекал забавную парочку — высокого светловолосого мужчину с орлиным профилем и костлявого черного с удивительно невыразительным лицом (хотя дебилов среди инициированных не бывает). Естественно, последний вызвал мой интерес — боевой маг при амулетах, постоянно теребящий Источник. Чистильщикам он тоже не нравился — они бродили вокруг с мрачными физиономиями, прислушиваясь к разговору и норовя зайти со спины.
Мой провожатый указал на светловолосого:
— Мистер Гийом рядом с шефом, вам к нему.
Я кивнул и привычным проклятием стряхнул грязь со штанов и ботинок. И все черные маги немедленно уставились на меня. Глаза сломаете!
Светловолосый оборвал разговор с Брайеном на середине фразы и стал ждать моего приближения. Я подошел. Мистер Брайен быстрой скороговоркой представил нас друг другу (шеф был явно не в своей тарелке — приезжий на него давил).
— Это вы проводили ритуалы анимации?
— Да.
— В том числе последний?
— Да. — И настроение после него у меня было гадское.
— Когда будет готов отчет?
— Завтра. — А если он попробует меня торопить, я обложу его матом.
— Во сколько вы оцениваете возраст последней жертвы?
Я тупо уставился на чиновника. Только теперь до меня дошло, что этот настырный тип — белый и, скорее всего, маг.
— Какой возраст жертвы, дядя? Этим костям тридцать тысяч лет, а может, и все сто.
Можно подумать, он еще и это убийство собрался расследовать!
— Откуда такие сведения? — прищурился маг.
— Есть верный признак.
— Мы уже сообщили о подозрениях мистера Тангора руководству, — вмешался мистер Брайен.
Светловолосый заметно поморщился:
— Хорошо. Не уходите далеко, к вам могут быть вопросы!
Всегда пожалуйста. Народ продолжал месить грязь вокруг раскопок, а я полез туда, где посуше и почище, — дальше по склону холма. Сюда вынутую из прудов землю еще не завезли, и местность выглядела так, как и везде в Суэссоне, — обглоданные эрозией холмы, камни, еще раз камни, немного лишайников и редкие кустики степных трав.
Самое большое везение заключалось в том, что день выдался солнечный. Легкий ветерок отчетливо пах весной, взрытая стараниями криминалистов земля весело поблескивали лужами, умытые дождем камни красовались разводами минералов, так и притягивающими взгляд.
Со стороны топчущиеся внизу люди выглядели забавно. Мистер Гийом уверенно превращал «опрос экспертов» в сольное выступление (не для того ли собрались?), и если обычные люди воспринимали подобное с фатализмом (уполномоченный, однако), то черные инстинктивно сопротивлялись — бродили вокруг неорганизованной толпой, ни на секунду не останавливаясь. Чистильщики так вообще не видели причин прислушиваться к заезжему умнику, разве что уйти, как я, не решались.
Да, не так — то это просто, завоевать авторитет в коллективе!
У меня не было опыта общения с белыми, которых тянет командовать. Знаю, есть такой феномен, мне не вполне понятный. Выверт психики: старшинство им вроде бы ни к чему, но при том они одержимы желанием устроить все наилучшим образом: чтобы законы были самыми разумными, кресла — самыми удобными, а тюрьмы — самыми гуманными. Наверное, это происходило от воспаленного чувства ответственности или у них детство трудное было. На мой взгляд, от Искусников их отличала только степень уверенности в своей правоте.