Житие мое. Трилогия - Страница 297

297

— Ты же, вроде, куратора к нему приставил? — поразился Сатал.

— Удачные пары редко получаются с первого раза, — старший координатор постарался быть дипломатичным, хотя портачей из службы Поддержки ему хотелось проклясть насмерть.

— Ха! — осклабился нахальный подчиненный, развалившись в кресле и явно намереваясь поучить коллегу жить.

У Ларкеса задергалась бровь — выдержка старшего координатора была не безграничной. Назревающую дуэль предотвратил секретарь, вломившийся к шефу с круглыми от возбуждения глазами:

— Диверсия в керпанских лабораториях!

— Отравление?

— Взрыв!

— Какой природы? — заинтересовался Сатал.

— Вот ты и выясни, — ухватился за возможность избавиться от беспокойного типа Ларкес (излишне самостоятельных сотрудников он не переносил). — Ты у нас главный по практической магии, тебе и амулеты в руки!

Глава 3

Тщательно вычищенные перья терпеливо ждали возвращения хозяина (Джим Нурсен очень аккуратно относился к старым вещам), а вот чернила в чернильнице уже начали подсыхать — три месяца прошло. Алех аккуратно просматривал названия лежащих на столе папок: зная характер покойного, можно было не сомневаться, что подписи на них соответствуют содержимому.

— Мы очень благодарны вам за помощь в систематизации архива мистера Нурсена, — неброско одетый мужчина внимательно следил за действиями белого.

Алех пожал плечами. Как он мог допустить, чтобы труды наставника пропали только из — за того, что некому было понять их ценность?

— Без вас разобраться в рабочих записях было бы нелегко, — продолжал мужчина, ничуть не смущенный молчанием собеседника. — Кроме того, вы подготовили к изданию ту рукопись…

Алех кивнул. Нурсен обещал издательству закончить книгу до осени, иначе договор пришлось бы расторгать, а скольких нервов это стоило бы вдове, не хотелось даже думать. Сам он воспринял гибель экспедиции без долгих плаксивых истерик, если не считать вернувшегося заикания и феномена необщительности (для белых — уникального). Ему было проще — он всю жизнь провел среди археологов. Для него покойные друзья не исчезли бесследно, а скорее — отстали во времени, сошли на берег бесконечной реки, доверив живым продолжать плавание. Это не мешало думать об умерших и стараться достойно завершить начатые ими дела.

Однако эмпаты отказывались делать относительно него какие — либо прогнозы…

— Мне казалось, что ваши взгляды на историю не совпадают.

— Н-не в этом вопросе.

Заканчивать за Нурсена книгу о Белом Халаке Алех бы не стал. Увы, схлестнуться в споре с наставником ученику не пришлось — на защите диссертации ему оппонировал приглашенный из Экверка профессор, весьма уважаемый, но не владеющий тонкостями темы. Единственной проблемой стали дополнительные плакаты, которые Алех сделал для того, чтобы меньше говорить. Теперь он носил гордое звание доктора истории древних стран, вот только отметить это событие было не с кем.

— Вы намерены продолжить занятия археологией?

Белый с удивлением посмотрел на собеседника. Разве это не естественно?

— В таком случае, я уполномочен предложить вам место эксперта в группе изучения палеокатастроф, работающей под эгидой нашего Братства.

Алех нахмурился с некоторым сомнением.

— П-почему я?

— А кто? Вы знакомы с находками шестой партии и результатами экспедиции в Полисант, защитили диплом по истории Белого княжества — идея масштабной катастрофы не станет для вас сюрпризом. Специалисты в данной теме — сплошь архивные теоретики, неспособные понять важность полевой работы. Некоторое время назад… мы потеряли ведущего археолога и исследования застопорились.

Белый не спешил с ответом.

Он подошел к полке, хранящей скромные сувениры прежних экспедиций: осколок бутылки из прозрачного стекла (таких полным — полно в земле вокруг Кейптауэра), загадочный узорчатый камень, мнения об искусственном происхождении которого разделились, бледный любительский дагерротип с Птичьих островов (контрабанда, да), на заднем плане которого принимал солнечные ванны молодой некромант (Аклеран просто не мог упустить такую сцену).

— Я слышал о вашем Б-братстве от ма — амы, мистер Ситон.

— Надеюсь, только хорошее, — поморщился мужчина. — Кстати, мои соболезнования.

Белый коротко кивнул.

— В-вы нера — азборчивы в средствах.

— Это в прошлом! Политика Братства изменилась, вы сможете лично в этом убедиться. Я предлагаю большее: возглавьте нашу группу! Тогда методы и средства будете выбирать вы.

Белый, в задумчивости, запустил кинематическую скульптуру, стоявшую на столе Нурсена. Мерно защелкали шарики.

Мать, перед смертью открывшая ему многие тайны своего прошлого, не советовала иметь дело с Братством Салема — дурная репутация заразительна. С другой стороны, что может быть хуже звучащих за его спиной обвинений в безумии? Теперь преподавательская карьера для него закрыта.

— Если я узна — аю…

— То немедленно сообщите властям, как подобает ответственному гражданину! Иногда увлеченные поиском истины братья теряют чувство меры, поэтому особенно важно, чтобы руководитель придерживался высоких моральных принципов.

Алех взглянул на лучащегося добродушной улыбкой вербовщика и сочувственно вздохнул.

— Тема г-горит?

297