Житие мое. Трилогия - Страница 268

268

— Что касается самого магического действа, то судить о его правдоподобности я не рискну. Однако более чем уверен, что половины описанного просто не может быть…

Тут мужик сделал ошибку, повернувшись в сторону армейского эксперта, и вроде как ожидая от него поддержки. Маг, давно забывший про свои котлеты, неожиданно расцвел:

— Еще как может! Да я сам как — то раз…

И тут его понесло, куда там бедной Нэнси. Помните, я удивлялся буйной фантазии студиозусов? Так то был детский лепет. Лейтенант Трейч, возвращавшийся в Аранген из заслуженного отпуска, обрушил на неподготовленных слушателей всю мощь армейского фольклора. Сверкали молнии, земля содрогалась, жертвы взывали о помощи, гоулы дохли пачками, вредоносные проклятья осыпались, как шелуха. Даже если поделить все сказанное на три, доблестный лейтенант под командованием не менее гениального капитана спас всю Ингернику по меньшей мере пять раз.

Народу в вагоне ресторане заметно прибыло, а официанты тратили на уборку тарелок подозрительно много времени.

Я слушал непобедимого бойца с известной долей скепсиса — половину этих баек мне уже кто — то рассказывал. Вопрос только в том, как скоро лейтенант потеряет чувство меры, и начнет знакомить утонченную публику с неповторимым колоритом казарменной речи. Откровения подвыпившего колдуна плавно скатывались на физиологические подробности, ситуацию надо было спасать. Осрамит ведь, гад, мой светлый литературный образ! Я незаметно стек со стула, вкрадчивым движением протиснувшись к столику спеца.

— Сэр, смею ли я попросить автограф?

Лейтенант надулся от гордости и поставил закорючку на обратной стороне ресторанного меню. Он должен, просто обязан был почувствовать во мне черный Источник, но боевые маги до жути самоуверенны, кроме того, нам свойственно в первую очередь реагировать на шкурку — характерная одежда напрочь отбивала ему интуицию. Впрочем, что — то лейтенанта все — таки смутило, потому что он свернул болтовню и отчалил к себе в купе с бутылкой портвейна в руках.

Дочурка Нэнси с набитым ртом продолжала посвящать в таинства литературы всех, кто имел неосторожность встретиться с ней взглядом.

Я мысленно стонал, проклиная неудавшийся ужин. Откуда мне было знать, какую услугу оказала болтливая девчонка всем, задержавшимся в ресторане? Но это понимание пришло позже, а тогда я мечтал лишь о том, чтобы оказаться в своем купе и закрыться на ключ. Пигалица с кактусом на голове реально рисковала жизнью! Очевидно, мисс Фиберти тоже не улыбалось развлекать скучающих пассажиров, она сослалась на то, что племяннику (мне то есть) вредно переутомляться, и мы сбежали. Уф! Причем, выводы из происшедшего мы сделали разные.

— Не думала, что черные маги так общительны, — заявила мисс Фиберти.

— Э?

— Этот лейтенант.

Я только хмыкнул.

— Клара, это общаться черные не любят, а похвалиться — только дай. Как он мог позволить, чтобы в его присутствии другой маг выглядел круче! Надеюсь, ты не поверила тому, что он говорил?

Она тонко улыбнулась.

— Мне показалось, что он немного приукрашивает события.

— Приукрашивает?!

Во мне взыграла настоящая ревность, и я битый час со вкусом портил репутацию армейским спецам. Пусть напишет про них все, как есть! Мисс Фиберти устала хихикать и с бешеной скоростью строчила конспект, когда дверь купе без стука отворилась, а в коридоре обнаружился плечистый жандарм.

— Предъявите ваши документы, пожалуйста.

Температура в купе разом упала градусов на двадцать без всякой магии. Мисс Фиберти скользнула на свою половину, я принялся сосредоточенно копаться в сумке, гадая, где мог проколоться. Из коридора донесся голос полицейского, требующего документы от кого — то еще. Отлично, значит, ловят не меня.

Я спокойно протянул жандарму свой подложный паспорт. Он проверил активность печати, сделал какие — то записи и вернул мне документы. Все, с этого момента я — преступник, поскольку представился чужим именем представителю власти.

— Могу ли я узнать в чем дело, сэр? — мисс Фиберти опередила мой вопрос.

Жандарм вернул ей бумаги и немного помедлил, очевидно, определяя границы возможной откровенности.

— В поезде совершено преступление. Мы просим пассажиров, по возможности, не покидать купе, и не сходить с поезда, не известив инспектора Графта. Его можно найти в вагоне — ресторане.

Жандарм ушел, мисс Фиберти внимательно наблюдала за мной.

— Йохан, я думаю, что тебе будет лучше не выходить из купе.

Да, знаю, обычно белые слишком покладисты, чтобы активно проявлять любопытство.

— Не буду, — пообещал я.

Смысл? Сейчас все равно никто ничего не знает. Завтра слухи расползутся, и легко выясню все самое интересное да хоть у той же Нэнси.

Глава 4

Всю ночь в коридоре топали и вполголоса переговаривались полицейские (и это — первый класс!), а проснувшись утром, я понял, что поезд стоит. За окном вагона плотной стеной цвели вишни, рассерженные пассажиры гудели, от чего возникало ощущение, будто сидишь в улье. При попытке высунуть нос из купе в коридоре обнаружился жандарм.

Что же у них такое случилось, что полицейские как с ума посходили? Задержать экспресс, загнать его на запасные пути какого — то безымянного разъезда и парить пассажиров, половина из которых заплатила именно за скорость!

Узнать, что об этом думает народ, не получилось — завтрак подали прямо в купе. Я заказал себе хлеба, сыра и яичницу с помидорами. В качестве напитка белому полагался стакан молока, но мисс Фиберти сжалилась и взяла себе пива, стоило официанту выйти за дверь, как мы обменялись.

268