Житие мое. Трилогия - Страница 171

171

Зашибись!

Нет, Гилад — то остался прежним, изменился я сам. Во мне говорила память человека, всю жизнь прожившего в подводных куполах, мегаполисах из стекла и металла и еще где — то выше неба (совершенно непонятно, что при этом имелось в виду). У Мессины Фаулер задрипанный приморский городишко вызвал бы умиление простотой и незамысловатостью провинциальной жизни, лишенной сумасшедших ритмов и умопомрачительных интриг. Надо признать, что в чем — то она была права, но в таком случае я предпочитаю безумие. Подумать только, воскресить человека, жившего больше тридцати тысяч (!) лет назад и напороться на прекраснодушную «ботву». Мало мне местных белых…

Наверное, Соркар прослышал, что кто — то отправился на острова, и заранее пришел на пристань с зомби на поводке. Чистильщик терпеливо дожидался моего приезда. Между прочим, уже две недели прошло, как там у него с Источником? Надо ему чего — нибудь поубедительней наврать, а потом быстро сматываться. Мне только разъяренного калеки под боком не хватает! Макс энергично барабанил хвостом по доскам причала.

Кстати, а как выглядит память фермерского пса?

Я подозрительно уставился на зомби, Макс сделал уши веером. Нет, не может быть, чтобы во мне поселилась сущность овчарки! Человек сложнее собаки, должно же быть какое — то передаточное отношение… Я представил свои мысли в виде листа бумаги и старательно замазал эту идею на фиг, чтобы голову себе не ломать.

— Кстати, таратайку — то вашу чуть не свистнули, — между делом сообщил Соркар.

— К‑кто? — удивился Алех.

Чистая душа! Он думает, что на его имущество не найдется желающих, особенно в Арангене, откуда каждый второй надеется слинять.

— Фиг знает.

— И почему не свистнули? — практично уточнил я.

— Да твой зомбак их пуганул! В окно высунулся и ну гавкать. Меня по ночному делу чуть карачун не хватил.

Хорошо, что у Соркара Источника нет, а то карачун хватил бы не только его. У меня уже выработалась привычка доверять суждениям зомби, и если Макс счел нужным кого — то облаять, значит, дело того стоило. К тому же содержатель «Пьяной камбалы» проставился по такому случаю бесплатным пивом:

— Извиняемся, значит. Не местные хулиганили.

Скорее всего, врал. Чтобы в арангенском захолустье топталось столько чужого народу? Ни в жизнь не поверю! Впрочем, ловить несостоявшихся воров мы не стали и на следующий день покинули побережье.

Великий и ужасный генерал Зертак скипидарил мозги подчиненным. Те трепетно внимали, потому что тем, кто слушал невнимательно, генерал мог наскипидарить кое — что еще, и даже слаженная работа команды из одиннадцати магов не позволила бы избежать гнева колдуна, по слухам, пережившего смертное проклятие.

— Безответственность! Невыполнение приказа!! — неистовствовал генерал. — Вам что было сказано? Сопровождать! А вы что сделали?!

Капитан Ридзер виновато потупился, подчиненные дружно повторили его жест.

— Отпустить ценного сотрудника одного, без согласованного маршрута, без связи!!! Как это называется?!!

— Виноват, — выдохнул капитан. Бояться боевой маг не умел, качать права было самоубийством, поэтому Ридзер старательно взращивал в душе чувство раскаяния, призванное заглушить любые возражения со стороны черной натуры.

— А когда делал, чем думал?!

Генерал продолжал бушевать. Зертак знал своих подчиненных так, как иной эмпат не может, и любые поползновения к пофигизму, самонадеянности и лентяйству пресекал в зародыше. А как иначе удержать в руках банду черных отморозков? Проштрафившиеся маги были рады уж тому, что уйдут живыми.

Только покинув штабную палатку Ридзер позволил себе украдкой вздохнуть и перестал тискать в руках фуражку с высокой тульей и гербом — символом своего капитанства. Сегодня он ее не потеряет. Пронесло!

— Может, поехать поискать? — спросил самый совестливый в команде.

Ридзер протер бритую макушку платком и укрепил на ней фуражку.

— А смысл? Он ехал на секретный объект, пока мы будем искать это место, они там все закончат и разойдутся по домам. К тому же при нем зомби, а это, считай, полтора жандарма. Ничего с ним не случится!

Шутка про жандармов и собак (две пары ног, одна голова) прижилась.

Вокруг шумел полевой лагерь, велся последний смотр транспорта, амуниции и бойцов. На длинных шестах нежно перезванивались амулеты инструментального контроля, и большинство хрустальных призм было обращено на юг, в сторону границы с Каштадаром. Со дня на день должна была начаться важная, но невероятно нудная операция по зачистке Арангена от проявлений потустороннего, некоторым из которых было уже по пять — семь лет (в таком возрасте даже примитивный фома начинает представлять некоторую опасность). Власти Ингерники гордились тем, что могут применить силу там, где другие народы покорно отступают, чтобы веками дожидаться, когда нежити на проклятых землях передохнут от голода. Поставленную задачу следовало выполнить безупречно!

А пока треть личного состава развлекалась, устраивая рейды по сопредельной каштадарской территории, дабы пресечь организованные и не очень попытки южан поживиться за счет Арангена (Зертак справедливо полагал, что возражать такой ораве боевых магов соседи не решатся). Армия желала доказать, что не зря ест хлеб, а заодно и преподать урок всяким разным заграничным.

Места для проблем в планах командования не оставалось.

171